Суббота, 10 июля.
Профессор Dennis Curran и сам в конференциях почти не участвует (если, конечно, его не приглашают получить award – приз) и своих студентов с постдоками на конференции обычно не посылает. Я по этому поводу нисколько не переживаю, так как считаю научные конференции в современном мире ненужной тратой времени и денег. Еще когда я в СПбГУ учился, мог съездить на несколько конференций по ЯМР. Но во-первых, была учеба, во-вторых, было лень.
Но так вышло, что дали мне в университете Питтсбурга, когда я поступал, Bayer Predoctorial Fellowship. Ну, выдали и выдали, спасибо им. Но каждый ноябрь в университете Питтсбурга проходит Bayer conference. Я ее за конференцию не считаю: местный event с домашней постерной выставкой и приглашенным докладчиком. Так вот, требуют они, чтобы все Bayer fellows представляли свой постер. В 2008 году я какой-то собрал, хотя был им недоволен, и часть химии впоследствии была пересмотрена. А в прошлом году я как-то позабыл о постере и попросил вместо меня labmates их творения представить.
А следующей весной будущие аспиранты приезжали на смотрины, перед ними тоже хотели постерами хвастаться. В общем я сильно задумался, что неплохо бы сделать постер заранее, чтобы мало ли кто еще попросит, а он у меня есть. Поделился идеей с руководством. Dr. Curran разумно заявил, что если уж делать постер, то для конференции, а потом уж можно будет его на стенку рядом с туалетом повесить, гордиться и использовать время от времени.
На выбор была либо ACS meeting в августе в Бостоне, либо одна из многочисленных Gordon Research Conference (GRC). На ACS приезжает столько народу, что всего не увидишь, нужных людей не встретишь. На Gordon'e собирается более узкий круг: все всех увидят и послушают. А когда в программе GRC Organometallics на этот год мы увидели имена профессоров, которые занимаются интересной для нас химией, то решили туда ехать. Мы – это я и французский постдок Julien, работающий над теми же карбенами-боранами.
Многие считают, что бор - неметалл, потому мои результаты для Organometallic конференции не годятся. Во-первых, я спокойно могу их опубликовать в Journal of Organic Chemistry, или в Organometallics, или в Inorganic Chemistry. Везде примут, так как похожие статьи там бывали. Во-вторых, organometallic правильно переводить как элементорганика. В-третьих, мы специально отобрали такие результаты, которые больше по необычным структурам, чем по применению в органическом синтезе. Вот за что я люблю organometallic chemist’ов, что они не спрашивают, а какое применение вашим соединениям, у самих таких безделушек наварено с три короба.
В конце апреля мы зарегистрировались как на GRC, так и на предшествующий ей Gordon Research Seminar (GRS). Это такое двухдневное собрание в первую очередь для студентов и постдоков. Ладно, устроимся на месте, пока основная толпа не понаехала. Dr. Curran великодушно оплатил нам по $1200 каждому за участие, проживание, питание и автобус от аэропорта до места. Нам за свои только авиабилеты купить оставалось. Проводятся Gordon конференции обычно во всяких занятных локациях. Наша проходила с 10 по 16 июля в Salve Regina University, Newport, RI. Университет католический, изначально основанный как исключительно женский колледж, до сих пор без постдипломной программы в химии. Он только помещения предоставляет, в которых Gordon конференции все лето сменяют одна другую.
А выбрали Ньюпорт, потому что курорт. В 17-18 веке это был важный город, по сути столица Род-Айленда. После Войны за независимость экономика пошатнулась, но уже в 19 веке там стали селиться богатые промышленники и плантаторы. Океан рядом, летом не так жарко, до Нью-Йорка и Бостона недалеко. Некоторые особняки с тех пор перешли университету, какие-то до сих пор остаются в частном владении.
Напрямую туда лететь нельзя; до Providence, RI пришлось бы делать пересадку, зато до Бостона всем добраться проблем не представляет. Потому GRC организовала подвозку участников из Boston Logan Airport до места. Ехать там на автобусе часа два. До Бостона из Питтсбурга полно прямых рейсов. Мы купили билеты от US Airways по $180 за туда-обратно.Чем я по праву горжусь, так это тем, что мы постеры напечатали на неделю раньше deadline’а. Обычно все еще допиливаю до последнего дня. А тут результаты были (хотя Julien так и не дождался X-Ray structures), template мне брат подкинул. Оставалось его творчески переработать, собрать рисунки с group meeting presentations и раскидать их покрасивее. Получилось на мой взгляд неплохо. Я сразу поставил цель – сделать постер без текста (за исключением Acknowledgements): только схемы, куски ЯМР и кристаллические структуры с минимальными односложными подписями. Кто в конце концов читает текст на конференциях?
Постеры печатали тоже на факультете, то есть опять-таки за счет гранта. У нас тут идет большое строительство пристройки к зданию, но постеры, 3 на 4 фута каждый, нам в два дня напечатали, несмотря на все перекрытия коридоров и уплотнения. В группе же мы нашли тубус для их переноски. Я беспокоился, а пустят ли с такой палкой на борт. Опытные люди заверили, что с этой трубой уже летали: надо, чтобы вещь была короче 45 дюймов, а оно у нас 43.
Потому утром в субботу мы были готовы отправиться в путь. Помимо трубы с постерами я взял один рюкзак (тот, что купили к поездке из Вашингтона на великах). Мне же кроме одежды, бритвы и компьютера ничего не надо. Так как перевозка жидкостей авиатранспортом может закончиться конфискацией, то я собрался мыть голову и бриться мылом. Уж не в первый раз. Это же не в палатке в лесу ночевать.
Брат мой отвез меня и Жульена в аэропорт. Так как Жульен живет в соседнем доме, встречались в 6.15 утра у нашей машины. Доехали без проблем. Даже слишком рано. На рейс-то мы зарегистрировались еще накануне на сайте. Осталось только показать паспорт, снять ботинки, надеть ботинки и ждать посадки. В 8 утра полетели и быстро так сели в Бостоне где-то в 9.20. Я на самолете почти два года не летал, как из России вернулись. С тех пор всюду на машине привыкли ездить.
В Массачусетсе я никогда до этого не был, а в Род Айленде, самом маленьком штате, и подавно. Прямо в аэропорту автобусы нас не ждали. Надо было еще добраться до Embassy Hotel Suites, где была зарезервирована комната ожидания, куда от аэропорта ходит бесплатный автобус.
Накануне я прогуглил почти всех 157 зарегистрированных участников. В основном это молодые assistant professor’а, но есть и студенты, и постдоки, и большие руководители. Несколько человек из промышленности. Есть и иностранные гости из Канады, Великобритании, Франции, Германии. Есть по одному участнику из Бельгии, Испании, Китая, Японии и Омана. Так вот среди них никого больше из Питтсбурга не было (как потом оказалось было – Stephan из BASF живет в Downtown'e Питтсбурга и каждый день ездит на работу в пригород). Но в самолете было как минимум еще три человека с характерными тубусами. А когда мы сели в шаттл до отеля, то можно было принять происходящее за флэшмоб: все ехали с постерами.
В разговорах выяснилось, что в этот же день, в том же месте собираются участники и других Gordon конференций: по микробным токсинам, по биоэлектрохимии, по environmental engineering’у и т.д. Были там люди и из нашего универа, и из Карнеги Меллона. А кому-то из Калифорнии пришлось лететь. Всего собрались участники семи конференций. Всех их в 11 часов развозили по Мэнам, Нью-Гэмпширам и прочим Коннектикутам. А нам нужен был автобус до Ньюпорта. Пока ждали можно было попить халявного сока, а вот еды не было.
За беседой с Julien’ом прошли два часа пути. Ехали зачем-то через Провиденс. И привезли нас на кампус Сальвы Реджины. Для меня первые ассоциации были со всероссийскими олимпиадами. Хотя, конечно, никаких переживаний и нервничаний по поводу результата на этот раз не предвиделось. Никто постеры оценивать не собирался.
Получили бейджи с именами, магнитные карточки для доступа в общагу и указание явиться на первую лекцию к трем. Когда мы регистрировались, оставались только одноместные комнаты (они чуть дороже). На самом деле так как это по жизни общага, то в каждой комнате по две кровати.
Я надеялся, что ко мне никого не подселят. И устроено у них так, что магнитная карта только открывает дверь здания, затем есть внешняя дверь, которая ведет в общий коридорчик, комнату для занятий и общую ванную. Общую для трех двухместных комнат, ставших на время конференции одноместными. Так вот внешнюю дверь блока и внутреннюю дверь только моей комнаты открывают кодовые комбинации, которые я сразу заучил наизусть.
В целом все весьма чисто и прилично. С мгушными общагами не сравнить. В одном блоке со мной оказался студент из ETH (Цюрих, Швейцария) и постдок из Rice Univeristy (Хьюстон, Техас).Быстро бросив вещи, мы с Жульеном решили прогуляться, найти что-нибудь перекусить, так как до обеда в шесть согласно расписанию кормить нас не предполагалось, а завтракали мы рано утром. Даже странно это было, что так голодом морят. На кампусе ловить было нечего. Мы пошагали по главной улице Bellevue Avenue и проходили бы безрезультатно, если бы я, чеша языком, не стал рассуждать, что вот если бы я взял навигатор, то можно было бы посмотреть ближайшие жральни. Навигатор я не взял, но Жульен вспомнил о своем iPhone.
Мы свернули, прошли два квартала и на заправке купили по большому «Сникерсу». Как оказалось, в здании, где проходили доклады, стоял автомат, продающий подобную снедь. Ну, ничего, прогулялись. Весь день было не очень жарко. Сильный дождь так и не пошел. Забрав из комнаты тубус, так как мне предстояло развешивать постер уже в 4 часа, а Жульену в воскресенье утром, мы проследовали в Bazarsky Lecture Hall.
Когда мы регистрировались, то искренно клялись не распространять никакую информацию о научном содержании докладов и постеров, ничего не фотографировать и унести новые веяния в органометаллической химии до поры до времени в могилу, пока авторы не опубликуются в открытой печати. Ну, я и не собираюсь в этом блоге клятву нарушать. Кому она эта химия интересна. Так, отмечу лишь основные тенденции.
В качестве первого докладчика был приглашен профессор Richard Andersen из Беркли. Ну, он о своих любимых лантаноидах-актиноидах и говорил. В частности о церии. Веселый такой дед с присказкой “as know people who know me well and none of you do”, он проговорил почти до четырех. Пришла пора задавать вопросы, а там уж идти вешать постеры.
McAuley Hall, где проходили постерные секции.Не очень удобно, когда надо и у постера стоять, и чужие ходить смотреть. Вообще-то Жульен мог бы спокойно меня подменить. Ну, и не так уж хотели люди прикоснуться к монозамещенным карбенам-боранам. Кто прикоснулся, говорили стандартные слова, мол, cool chemistry, very interesting. А я им похожим образом об их постерах отзывался. Самый популярный ныне металл – никель. Он даже, наверно, палладий обошел. С бором только я на этот раз был. У одного парня был торий. Так мы его не сколько о химии расспрашивали, сколько об общих правилах и соображениях по работе со слаборадиактивными веществами. Ну, ребята из группы Grubbs’a приехали с традиционным Ru-catalyzed metathesis. Я их про босса расспрашивал. Вдруг надумаю к нему постдокствовать проситься. Человек, конечно, заслуженный, Нобелевкой отмеченный, но застрял в одной области уже на двадцать лет. Студенты про него только хорошее говорили. Значит, напишем при случае.
А вот про Chad Mirkin’а из Northwestern узнал, что того никогда не застать, весь в разъездах, ну, не буду становиться нанохимиком. Между прочим русский парень из его группы был. До этого UCLA закончил бакалавром. Всего встретил трех русских. Еще одного Сашу из Rutgers и Мишу из University of Kansas. Миша уже много лет профессор. Мы с ним весьма обстоятельно потом вечером за пивом (я его не пью, но когда бесплатное и все пьют, то тоже буду) обсудили процесс становления американским профессором. Самый хороший для меня собеседник, так как по сути тот же путь прошел, что и я собираюсь. PhD в Миннесоте, постдок в MIT, скоро в Канзасе полным профессором станет. Сюда приехал как discussion leader, то есть считай что свадебный генерал. Во многом потому что председатель GRS – его бывшая аспирантка. Потом на главной конференции побеседовал с еще четырьмя русскоговорящими химиками. Что-то нас много. А вот китайцев было непропорционально мало.
В целом, где-то две трети постеров отсмотрел. Дальше был обед, где надо было самому накладывать, что душе угодно. Были на обеде и какие-то в прямом смысле темные личности без бейджей, явно привлеченные запахом free food’a. После обеда опять пошли доклады. На этот раз студенты презентовались, в том числе и мой сосед из ETH. Несмотря на мои старания, я не мог не засыпать после 10 минут. Потом даже один вопрос задал. В целом вопросы поживее задавали, чем у нас в Питтсбурге на семинарах.
А потом была та самая socials. И к половине двенадцатого я добрался до комнаты.
Тут, о счастье, есть кабельный интернет. Еще бы его в общагах не было, это вам не гостиница. Надо было только кабель с собой привезти, но об этом предупреждали, и я привез два. Скорость неплохая. Посмотрел запись матча Германия–Уругвай. Ну, тут осьминогу легко было угадать, хотя все могло сложиться по-другому. Параллельно просмотру набивал этот текст. Как раз за полтора часа управился и пошел спать. 